Азербайджанская ССР. 70-е годы. Тот же маленький городок. Тот же авиационный учебный полк противовоздушной обороны. Тот же незабываемый Санька Голубев – своеобразный поручик Ржевский Советской армии.

Служба трудна и климатом: степь и жара под 40 - и тем, что перевод в другие районы СССР был под силу только блатным, но такие сюда и не попадали изначально. Остальные служили или за Родину, или по привычке, или за пенсию, и отправить офицеров в более отдаленные места было невозможно: отдаленнее была, наверное, для русских только Кушка. В общем, наказать военных было особо нечем. Только молодые офицеры куда-то рвались, да чего-то опасались. А тут подкатывает одна из очень нечастых (раз в пять лет), очень высокого уровня, проверка, с почти боевой тревогой и количеством проверяющих генеральского звания немерено, как сейчас говорят. Все началось как всегда неожиданно часов в 5 утра.

Посыльные, кого позже, кого раньше, оповестили офицеров и прапорщиков, те – в штаб, похватали оружие, попрыгали в машины и на аэродром. Расчехлили самолеты, подготовили к взлету, рассредоточились, полетали низенько-низенько и финальная часть – проверка техники и личного состава. В общем, собрались эскадрильей в военную кучку, типа строй для проверки документов, личного оружия, тревожных чемоданчиков и опроса на предмет жалоб и предложений. Те, кому нечего терять, не теряются, бодрятся, молодежь трясется в коленках, аж соседям прохладно от ветерка их штанов.

Рядом с Санькой Голубевым и стоял один из таких старлеев, которому было что терять, поэтому он и терял то память, то сознание, так как утром не смог по какой-то причине получить пистолет. И стоял рядом с Санькой безоружный и бледный, то и дело спрашивая у него, как его (старлея) зовут и что придумать про пистолет. Санька, как может, успокаивает старлея. Тот мысленно уже понизил себя в звании до прапорщика, а в должности до часового, видя надвигающегося генерала-проверяющего.Ну, вот и прибыли – товарищ генерал со помощники.

Бледный, заикающийся старлей представляется, и генерал начинает проверять документы, внешний вид, тревожный чемоданчик и – развязка – оружие! Нема оружия! Генерал грозно вопрошает у старлея: «Где ваше личное оружие?» Рядом стоящий подполковник, помощник генерала с тетрадью для записи замечаний по проверке, изготовился для фиксации страшного воинского проступка. Старлей, мучительно напрягший извилины, но так ничего и не придумавший, где его пистолет, и готовый сказать: «Не успел получить». Пауза……Если бы Санька сказал что-нибудь другое, это было бы воспринято проверяющим как воинская невоспитанность и незнание устава, и влетело бы обоим: и Саньке, и бедному старлею. То, что сказал Санька, было высшей степенью мужского хамства поразительной силы, а посему и неподсудным.

Санька ответил за старлея: «А У НЕГО ЕСТЬ, ТОВАРИЩ ГЕНЕРАЛ, ПИСТОЛЕТ!» Генерал вопросительно смотрит в район кобуры, молчащего в прострации старлея, а Санька, похлопав по ширинке полумертвого старлея, серьезно заканчивает: «ТОЛЬКО ДАМСКИЙ!»… Рухнул строй экзекуируемых, рухнул экзекутор, рухнул помощник не в силах написать более ни одной буквы! Вся проверка полетела к чертям, генерал, махнув рукой, полусогнутый ушел в другую эскадрилью, и только старлей, не верящий, что опасность миновала, пытался врезать по шее своему спасителю.Любого другого бы уволили из армии!

Но не Саньку Голубева